Речь Президента Азербайджанской Республики Гейдара Алиева на церемонии вручения ему диплома Почетного доктора Кавказского университета – Карс, 28 июня 2002 года


Уважаемый господин ректор!

Уважаемые профессора, препода­ватели, студенты!

Уважаемые дамы и господа!

Сердечно благодарю вас за то, что удостоили меня звания Почетно­го доктора Кавказского университе­та, присвоили мне это звание реше­нием сената и, наконец, за вручение мне в эти минуты диплома Почетно­го доктора, всех документов и ман­тии. 

С вашего позволения я сниму это, так как здесь очень жарко. За­тем мы сможем спокойно погово­рить. 

Дорогие друзья, в человеческом обществе ценится каждый труд, каждая профессия. Однако на про­тяжении всей истории не было, нет и не будет выше профессии учителя, профессии, представители которой дают людям образование, как вы выразились - искусства отождествления. У нас в Азер­байджане уже десятилетиями сло­жился обычай - люди в знак ува­жения обращаются друг к другу - «муаллим» (учитель). Потому что учитель действительно достоин высокого уважения. 

Существуют разные обращения. Вы упо­требляете здесь очень хорошее вы­ражение - «саин». Говорите - «саин Гейдар Алиев», и этим все сказа­но. Одно время у нас в Азербайджа­не, люди, находившиеся у власти, решили, что они беки. Они обраща­лись друг к другу - «бек». В Турции употребляется слово «бек». Так по­велось в Турции с древних времен. Но вы должны знать, что в Азербай­джане это служило специальным ти­тулом, то есть не каждого можно бы­ло назвать беком. Он должен был происходить из рода беков. Например, до установле­ния советской власти беками называ­ли дворян, выходцев из известных семей. Их деды, прадеды, прапрадеды были беками, они имели собственность, вели боль­шие дела, поэтому тогда «бек» счи­тался самым высоким титулом в об­ществе. Но сейчас нельзя обесцени­вать это слово. 

Ректор, упомянул об этом, рассказывая мою биографию. В 1987 году в Москве меня отстранили от руко­водства и в Политбюро, и в прави­тельстве. Причиной явилось то, что тогда я как скала противостоял Горбачеву и его сторонникам при решении кара­бахского вопроса в пользу армян. Мое присутствие в Полит­бюро вызывало у армян ужас. Пото­му что в истории Российской и советской империи никогда в Москве, в Политбюро не было мусульман, тюрков, азербайджанцев. Судьба привела меня к этой высокой долж­ности, и я старался по возможнос­ти отстаивать интересы своего наро­да - азербайджанского народа, и не только азербайджанского народа, но и всех мусульман, всего тюркского мира. 

Армяне никак не могли смирить­ся с тем, что в Политбюро присутст­вует тюрок. Но при установлении советской власти там были армяне. Когда против меня плелись сети, один известный армянский поэт писал, что пока в Политбюро сидит враг армянского народа - тюрок Гейдар Алиев, мы не сможем решить карабахский вопрос. 

Поэтому меня отстранили от должности. Но дело не в этом. Все это я рассказываю для того, чтобы знали, что я был вынужден приехать в Баку, но и там жить было невоз­можно, и я приехал в Нахчыван. И что я увидел в Нахчыване? Смута, разрушенная экономика. Стабильнос­ти нет, законов нет, советская власть рухнула, но кто и что будет вместо нее - неизвестно. Правили люди с улицы, посаженные Народным фронтом. Большинство из них были безграмотны, не имели автори­тета. Друг друга они называли бека­ми. Если они беки, то кто же тогда настоящие беки? К тому же так они называли не только друг друга. На­пример, к прохожему, или продавцу яблок они обращались «Али бек, сколько стоит килограмм яблок»?Не может же каждый торговец быть беком! Не так ли? Не думаю, что вообще торговца можно назвать беком. Беки разбивалияблоневые сады. Эти сады потом разрушили, а те, кто ухаживал за ни­ми, собирали и продавали урожай. Поэтому, я не принимал и никогда не приму этого слова - «бек». Я не был беком, не являюсь им и не буду. Я - простой гражда­нин Азербайджана. Выше этого зва­ния нет. Только имя учителя выше. Так мы всегда думали в Азербайд­жане. Так думал я и в советское время, и сейчас, и все 9 лет, буду­чи Президентом независимого Азер­байджана, лично я думаю о том, ка­кой класс какого уважения достоин в нашем обществе. Это почетное звание, присвоенное мне при учас­тии преподавателей и студентов, - награда, данная мне учителями. 

Знаете, я получал много наград от государств. У меня много орденов и от совет­ского правительства, и от других го­сударств. Если надеть их все, то не они уместятся на груди. Однако награда, полученная от учителей, их оценка - превыше всего. 

Простите, я вспоминаю годы уче­бы в средней школе в Нахчыване. Очень хорошо учился - извините за эти слова, я не хвалю себя. Во вся­ком случае, я учился лучше всех в классе. Тогда было не так. Сейчас, отправляя ребенка в школу, отец, мать идут за ним следом, чтобы узнать, как он учится.

Здесь тоже так, верно? Во всяком случае, у нас так. Но ни мой отец, ни мать ни­когда не знали, что я изучаю в школе и какая у меня успеваемость. Но я всегда, день и ночь старался хорошо учиться. Причем в то время в Нахчыване не было электричества. Мы пользовались керосиновыми лампа­ми. Наверное, в прошлом так было и здесь, у вас тоже не всегда было электри­чество. 

Есть ли здесь кто-то, кто видел ее? Мы называли ее керосиновой лампой, чирагом (светильник-ред.). Но одно дело - светильник в домах богатых, другое - простая лампа. В нее наливают немного керо­сина и надевают стеклянный колпак, который часто разбивался. У нас не было денег для того, чтобы купить второе стекло. Латали стекло газе­той и использовали. Так я и учился. Но я был признателен своим учите­лям, помню их до сих пор. 

На днях я ездил в Нахчыван. Там я пробыл несколько дней. Каждый раз, когда я бываю в Нахчыване, я обязательно нахожу своих учителей, вижусь с ними, беседую. К сожале­нию, почти все, кто преподавал мне, уже ушли из этого мира. Но один мой учитель жив. Ему сто лет и зо­вут его Лятиф Гусейнзаде. Он препо­давал мне родной язык, азербайд­жанский язык. Тогда я учил родной азербай­джанский язык по латинскому алфа­виту. Изучал азербайджанскую лите­ратуру. В этот раз я также увиделся со своим учителем, что меня очень порадовало. Он хорошо знает и историю. Помню, еще несколько лет назад, когда я встретился с ним в Нахчыване, он тогда впер­вые рассказал - да я и сам знал и упомянул об этом на площади -если бы в 1918 году ту­рецкая армия не подоспела в Нахчы­ван, если бы Кязым Карабекир не пришел с армией в Нахчыван, армяне перебили бы многих азербайджанцев. Этот человек - свидетель геноцида азербайджанцев, видел Кязыма Ка­рабекир пашу. Я очень обрадовался, что мой учитель здоров. Мы хорошо поговорили с ним, побеседовали. Я пробыл в Нахчыване четыре дня, но ничто так не обрадовало меня, как встреча с учителем. Думаю, каждый может поделиться тем же самым, потому что каждый учился в школе, имел учителей. Для вас это не но­вость. Но я говорю о своей жизни. Раз уж вы сделали меня Почетным доктором, рассказывая вам об этом, выражаю уважение и почтение преподавателям, профессорам Карского Кавказского университета людям, которые занимаются здесь обучением и развитием молодого поколения. 

Создание Кавказского университета - очень большое событие. Десять лет назад здесь не было уни­верситета. Впервые я был здесь, в Карсе, в феврале 1992 года, проез­дом из Нахчывана в Анкару. Затем в 1993 году еще раз посетил Карс с дорогим другом Сулейманом Демирелем. У Карса было много проблем. Были безработные, было мало промышленности, не было такой панорамы, какую я сегодня вижу в Карсе. Не было и университета. 9-й Президент Турции мой дорогой друг Сулейман Демирель - очень мудрый человек, любящий свой народ, верный ему. Он имеет большие заслуги перед турецким народом, думаю, всего не перечислить. Но одной из его заслуг является то, что он был инициатором решения открыть Кавказский университет именно здесь, в Карсе. 

Университет создан, и за десять лет получил такое развитие. Я осмо­трел ваш университетский городок, за десять лет здесь построено столь­ко зданий, созданы такие прекрас­ные условия. Ваш университет по уровню, возможно, выше тех, что со­зданы 50 лет назад в других странах. Создание Кавказского университета в Карсе также имеет большое поли­тическое значение. Я знаю, что из этого восточного региона Турции лю­ди чаще уезжают в западные регио­ны, так как условия жизни там луч­ше, легче заработать деньги, здесь же жизнь тяжелая. Не только здесь, так во всем регионе в целом. Слу­чилось так, что восточный регион Турецкой Республики в свое время развивался медленнее. Поэтому с созданием Кавказского университета здесь, в Карсе, отпадает необхо­димость в том, чтобы молодежь ез­дила учиться в Стамбул, Измир или еще куда-то. Они могут получить об­разование здесь, там, где живут, и, таким образом, многие останутся жить здесь. 

Вы знаете, Карс - особый, исто­рический город. Сегодня я много го­ворил об этом на открытии парка, не хочу повторяться. В мире много го­родов, о которых никто не слышал. Но Карс в бывшем Советском Сою­зе, можно сказать, знали все. Не только там, возможно, знали Карс и на всем Востоке. Почему? Потому что Карс полыхал огнем в прошлых войнах, в русско-турецкой войне 1877-1878 годов, и в войне, разра­зившейся  после  окончания  Первой мировой войны. 

Карс - это  крепость, нерушимая крепость. Все зна­ют его таким. В Азербайджане очень высокого мнения о Карсе, и наши историки, ученые написали о Карсе много хо­рошего. Наши великие писатели, по­эты, в том числе один из самых ве­ликих представителей Азербайджана Джалил Мамедкулизаде, какое-то время жили в Карсе. Когда после русско-турецкой войны 1877-1878 годов Карс попал к русским, они из­гнали отсюда турок и заселили ар­мянами, греками, стараясь изме­нить состав населения. Тогда россий­ский император хотел использовать и тех, кто знал русский язык. 

Хочу напомнить вам еще об од­ном историческом моменте. В то время здесь, правда, в канцелярии русского императора, работал боль­шой ученый, получивший образование в Санкт-Петербурге, Лондоне, азербайджанец Исасултан Шахтахтлы. Однако он старался служить здесь своим братьям, своему тюрк­скому народу - об этом написано в исторических книгах. То есть в исто­рии много таких исторических моментов. Карс был всегда очень притягательным для Азербайджана. 

После того как Карс был полно­стью освобожден в освободительной войне под предводительством вели­кого вождя Мустафы Кемаля Ататюрка, он был восстановлен как турец­кий край, турки вернулись на свою землю. Думаю и верю, что эта зем­ля, которая с древних времен при­надлежала туркам, навсегда останет­ся турецкой землей. 

Поэтому открытие в Карсе Кав­казского университета имеет боль­шое политическое значение. 

За десять лет вы проделали большую работу. Я высоко оцениваю ее. У вас также налажены хорошие связи с азербайджанскими университетами: с Нахчыванским университетом, Ба­кинским государственным универси­тетом, Азербайджанской сельскохо­зяйственной академией, ваши отношения с Гянджинским государственным университе­том - лучше, чем я видел здесь в фильмах. Но должно быть еще лучше. 

Мы должны постоянно поддержи­вать связи друг с другом, помогать друг другу. Ближе всего к вам Нахчыванская Автономная Республика. Я не говорю, чтобы вы поддержива­ли связь только с Нахчыванским университетом. Но ближайший путь в Азербайджан лежит через Нахчыван. 

Я слышал предложения о том, чтобы открыть в Карсе консульст­во Азербайджана. Я обсуждал это с Президентом Турции, уважаемым Ахметом Недждетом Сезером, мы договорились, и думаю, решим этот вопрос дипломатическим пу­тем, и здесь откроется консульст­во Азербайджана. Как только вер­нусь в Баку, я решу и вопрос об открытии воздушного пути. Посмо­трю, сделаем все возможное для открытия воздушного пути. Это нужно и для региона, и для Азербайджана.

Мы обязательно сделаем это. Если в будущем возникнут вопро­сы, решим и их. Иногда решение таких вопросов затягивается по вине бюрократов, они есть и у вас. Однако наш долг - ликвидировать бюрократические препоны и решить вопросы. Я обе­щаю вам, что решим. 

Находясь здесь, в Карсе, хочу напомнить еще об одном историческом событии. В 1920 году в Карсе вспыхнула ос­вободительная война. Но требова­лись соглашения для определения территории границ. В то время, в марте 1921 года в Москве было подписано согла­шение о регионе между Турцией и Россией. Оно имело очень большое значение, были определены границы. Оп­ределило нынешние границы Турции, Россия подписала его, ранее она претендовала на эти земли, значит, этот вопрос был решен. Но был ре­шен еще один вопрос - о Нахчыване, так как Нахчыван - одна из древнейших земель Азербайджана. Самые древние исторические, архи­тектурные памятники Азербайджана находятся в Нахчыване. Там расположена гробница Момине хатун. Ее 800 лет назад построил правитель Атабеков Джаван Пехлеван. Ее создателем был знаменитый азербайджанский зодчий, известный на всем Востоке, - Аджеми Абубакр оглу Нахчывани. Но не только это, в средние века и позднее были созданы многие памят­ники. Когда-то Нахчыван был столи­цей Государства Атабеков. 

Но армяне также как и на эти земли, претендуют также и на Нахчыван. По­этому Московское соглашение от марта 1921 го­да, в котором нашло подтверждение то, что Нахчыван остается в составе Азербайджана, было большим собы­тием. Под этим соглашением подписалась и Турция, и Россия. 

После этого было еще одно собы­тие. Для окончательного решения этих вопросов в октябре 1921 года был подписан еще один договор. Он был подписан в Карсе, его называют Карсским соглашением. Его подписа­ли Турция, Азербайджан, Грузия, Ар­мения и Россия. Этим соглашением еще раз подтверждаются границы, и в нем есть специальные положения о Нахчыване. Нахчыван принадлежит Азербайджану, и никаких изменений в его статусе быть не может, то есть Нахчыван - самостоятельная рес­публика и не может быть передана другому государству. За это ручает­ся Турция. Поэтому Турция играет роль гаранта для Нахчывана. Потому что вы знаете, что в свое время, когда в 1920 году происходил передел границ земли, переданные Армении, разде­лили основную территорию Азербай­джана. Сейчас это создает для нас очень большие проблемы. 

Приехав сюда, я спросил, где в Карсе было подписано соглашение. Мне показали это здание. Мы дого­воримся с турецким правительством, чтобы там открыли памятную доску, на которой будет указано, что в октябре 1921 года здесь было подписа­но такое соглашение. Это обязатель­но надо сделать, так как Карсское соглашение имеет очень большое значение для этого региона, для Азербайджана и Турции. 

Говоря обо всем этом, возвраща­юсь к тому, что открытие в Карсе Кавказского университета имеет также по­литическое значение. 

Сегодня мы много говорили о дружбе и братстве. Завершая свое выступление, хочу сказать, что ту­рецко-азербайджанская дружба, братство живут, и будут жить. Я пя­тый день нахожусь в Турции. Ни в какой стране я так долго не находил­ся с визитом, Но, приезжая в Тур­цию, я не могу расстаться с ней. 

За эти десять лет, за период не­зависимости Азербайджана, мы вы­соко подняли турецко-азербайджан­скую дружбу. Но это такое дело, что никогда нельзя успокаиваться, мы всегда должны быть бдительны. Так как есть противники этого. И внутри стран - в Азербайджане, в Турции - некоторые не хотят этого. Дру­гие государства также очень ревниво, ино­гда враждебно смотрят на это. По­этому мы должны беречь свою друж­бу и братство, для этого должны раз­вивать их, не останавливаясь на до­стигнутом. Будьте уверены, что азер­байджанский народ живет именно этими чувствами, Президент Азер­байджана Гейдар Алиев следовал, и будет следовать этим курсом. 

Да здравствует Турецкая Респуб­лика, Турецкая Республика Ататюрка! 

Да здравствует турецко-азербайд­жанская дружба, братство! 

Газета «Бакинский рабочий», 6 июля 2002 года

Oчерки

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА

Общие исторические справки

Азербайджан – Турецкий мир

Исторические справки

Азербайджан – Тюркский мир

Дополнительные документы

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА