Интервью Президента Азербайджанской Республики Гейдара Алиева корреспонденту газеты "Деловой мир" в самолёте во время полёта в Москву - 8 сентября 1994 года


- Я приехала в Баку по приглашению вице-президента Государственной нефтяной компании Азербайджана Ильхама Алиева на подписание контракта, которое предполагалось во второй половине августа. Однако оно затягивается. С чем связана задержка, Гейдар Алиевич?

- Готовится очень крупный контракт. Такой контракт Азербайджан заключает впервые. Я, как человек, неплохо знающий экономику Азербайджана и его промышленный потенциал, в особенности нефтяную и газовую промышленность, не мог быть безразличным к тому, как идет эта подготовка. Я решил приостановить переговоры, проанализировать их ход, определить свою позицию и предложить нашу концепцию контракта. И через некоторое время нефтяная компания Азербайджана мне ее представила. Она была рассмотрена не только мною, но и всеми инстанциями, и мы пришли к общему мнению, что с этой концепцией можно идти на переговоры.

Консорциум западных компаний предложил начать их в Баку, потом продолжить в Стамбуле. Один раунд прошел в Азербайджане, три раунда - в Турции. Последний завершился, по существу, благоприятно. Договорились по всем принципиальным вопросам, которые устраивали бы интересы и западных нефтяных компаний, и Азербайджанской Республики. Участники переговоров попросили, чтобы я их принял вместе - руководство азербайджанской нефтяной компании и представителей консорциума. На этой встрече присутствовали вице-президент "Би-Пи" и "АМОКО". И те, и другие доложили, что они пришли к общему знаменателю и что наступила пора практического составления текста контракта. И посчитали, что лучше всего это сделать в Хьюстоне, потому что там условия, технические и все остальные, более благоприятны, чем в Баку. Я согласился, и они отправились туда 20 июля. Предполагалось, что 20-25 дней они поработают над текстом контракта, окончательно договорятся, после чего мы определим дату подписания контракта.

Но произошло что-то неожиданное. Во-первых, в это время в разных органах печати, в том числе московской и западной, появились разные мнения по этому контракту, всевозможные провокационные публикации. Они, конечно, не были близки к реальной действительности и в какой-то степени дезинформировали общественность. Ну а переговоры в Хьюстоне начались и шли успешно. Однако западные нефтяные компании стали пересматривать некоторые пункты, положения, уже обговоренные в Стамбуле. После Стамбула их представители были у меня, они даже сами захотели, и я согласился, чтобы в Баку был подписан протокол о том, что все принципиальные вопросы по контракту решены и что можно на этом основании приступать к подготовке его текста для подписания.

Однако в Хьюстоне, трудно сказать по какой причине, они стали пересматривать контракт, вносить новые предложения по некоторым очень важным его положениям и пунктам, которые ущемляли экономические и, следовательно, национальные интересы Азербайджана, но давали большую выгоду той стороне. Поэтому переговоры затянулись. Зато проведена большая работа, текст контракта, как мне доложили буквально два дня тому назад, в основном, готов, однако есть позиции, по которым согласие не достигнуто. Поэтому в августе или в начале сентября, как мы думали, подписать контракт не удастся. Значит, наша делегация должна вернуться в Баку, мы должны рассмотреть спорные вопросы, определить свое отношение к ним, и потом, видимо, будет новая встреча. Правда, западные нефтяные компании очень настаивали на том, чтобы подписать контракт хотя бы 10-15 сентября. И мы того же хотели. А потом я встречался с руководством Соединенных Штатов Америки - в Баку была мадам Олбрайт, официальный представитель президента Соединенных Штатов Америки господина Билла Клинтона, она говорила: "Мы очень хотим, чтобы контракт был подписан в ближайшее время". И называла ту же дату: 10-15 сентября. Два дня тому назад я встречался в Каире с вице-президентом Соединенных Штатов господином Альбертом Гором. Он тоже сказал, что они заинтересованы в его подписании. Я и там, и там заявил, что мы не меньше их в этом заинтересованы, потому что наше экономическое положение требует того, чтобы скорее приступить к делу, у которого хорошая перспектива. Однако контракт должен быть взаимовыгодным. И для западных нефтяных компаний, и для Азербайджана. Мы не можем допускать одностороннюю выгоду как в свою, так и в их сторону. Вот почему дело затянулось. В ближайшие дни наша делегация прибудет в Баку, мы рассмотрим спорные вопросы и будем определять свою позицию.

- А как, по вашему, Гейдар Алиевич, мнению, должен решаться муссируемый средствами массовой информации, в том числе и российскими, вопрос о статусе Каспийского моря?

- Российской стороной этот вопрос по-существу не затронут. Была небольшая нота МИД России посольству Соединенного Королевства Великобритании о том, что между Азербайджаном и Великобританией подписано соглашение о совместной эксплуатации нефтяных месторождений азербайджанского сектора Каспия. Действительно, такое соглашение мы с премьер-министром господином Мэйджором подписали во время моего официального визита в феврале этого года в Лондоне. Но и больше ничего. Вроде там был намек на то, что для этого необходимо определить статус Каспийского моря. На эту ноту МИД Великобритании ответил соответствующим образом. После этого я встретился с министром иностранных дел Великобритании господином Дугласом Хэрдом. Он сказал мне о том, что они ответили, и что эта нота не имеет никакого значения.

Перед нами Россия никаких вопросов ни разу не поднимала. Более того, в консорциуме с нашей стороны участвует крупная российская нефтяная компания «ЛУКойл». Десять процентов доли контракта принадлежит ей. То есть, Россия здесь не в стороне. И у нее есть интерес. Это, во-первых. А во-вторых, статус Каспийского моря может определиться еще через 10-20 лет. Это вопрос, который необходимо обсудить не раз и который в равной степени является прерогативой и России, и Казахстана, и Туркменистана, и Ирана, и Азербайджана. Важно одно: азербайджанские нефтяники сорок пять лет занимаются разведкой, добычей, разработкой нефтяных и газовых месторождений на Каспии. Они вели эту работу во всей акватории Каспия. И, в основном, в акватории, которая входит в азербайджанский сектор. Когда распался Советский Союз, республики стали независимыми, мы провели черту посреди Каспийского моря. На берегах Туркмении разработкой и добычей нефти тоже занималась азербайджанская нефтяная компания, но мы оттуда ушли. Там работают туркменские нефтяники. То есть, здесь у нас никаких спорных вопросов нет. На юге Каспия начинает разведку нефтяных месторождений Иран. Самостоятельно, не спрашивая никого. Кстати, он заключил с нефтяной компанией Азербайджана контракт, и наши нефтяники бурят там скважину. То же самое могут сделать в своем секторе и Россия, и Казахстан. Тут никто никому не мешает. Вопрос о секторах искусственно создан какими-то силами для того, чтобы помешать в данном случае нашим делам, и в особенности, заключению контракта. Однако я считаю: никаких оснований для этого ни у кого нет. Тем более, повторяю, со стороны России этот вопрос ни разу перед Азербайджаном не ставился.

- Наша газета - деловая, о чем свидетельствует ее название, и я хотела обойтись без политики. Но, говоря о стране, где еще не урегулированы проблемы Карабаха, ее, очевидно, не миновать. Похоже, вам ниспослана Богом миссия закончить эту никому не нужную войну. Судя по тому, как вы к этому стремитесь. Когда столь долгожданное событие произойдет, а все очень надеятся, скоро вы, будучи по натуре созидателем, вплотную займетесь восстановлением экономики. Какую экономическую модель предпочтете? Пойдете ли вы по пути, по которому идет Россия с ее приватизацией и разгосударствлением, или изберете какой-то иной путь?

 

- Отвечу вначале на первую часть вашего вопроса. С того момента, как стал во главе Азербайджана - это произошло примерно год назад, - я действительно стремлюсь к тому, чтобы положить конец войне. Она идет шесть лет. Что война эта развязана не азербайджанской стороной - известно. Азербайджан втянут в нее, несет большие потери, двадцать процентов его территории оккупировано, более миллиона его жителей стали беженцами. Люди страдают, не говоря уже о погибших, получивших ранения и увечья. А на оккупированных армянскими вооруженными формированиями землях почти все уничтожено. Все, что создавалось десятилетиями, столетиями. Азербайджанской Республике нанесен колоссальный ущерб - и политический, и моральный, и экономический. Война эта бесперспективна. Я лично так считаю. Каждый здравомыслящий человек должен так считать. Думаю, армянская сторона это тоже понимает. Потому что в мире бесконечных войн никогда не было. Были очень длительные войны, но всегда они завершались миром. Сколько бы эта война ни продолжалась, все равно она не имеет перспективы, она не может дать преимуществ ни той, ни другой стороне.

Поэтому я поставил себе цель добиться мирного урегулирования этого вопроса, завершить войну. Разумеется, при условиях, обеспечивающих национальные интересы Азербайджана. Условия эти - территориальная целостность Азербайджана, нерушимость границ независимого азербайджанского государства, освобождение всех оккупированных территорий от армянских вооруженных формирований, возвращение беженцев на свои места жительства. Армянская сторона тоже имеет свои условия. Те из них, которые могут быть приняты, нашей стороной принимаются. Это, естественно, обеспечение безопасности армянского населения в Нагорном Карабахе, предоставление Нагорному Карабаху соответствующего статуса, обеспечение под международным контролем (это наше мнение) гуманитарного коридора между Нагорным Карабахом и Арменией через Лачинский район - это все тоже естественно. Если эти условия будут приняты армянской стороной, то мир может быть заключен. Я стремлюсь к миру, добиваюсь его и хочу, чтобы он был. Я не считаю, что военным путем какая-то из сторон может добиться успеха. Я - оптимист и надеюсь, что мир наступит.

Вторая часть вашего вопроса: какую модель мы изберем - российскую или какую-то другую? Я уже давно провозгласил, как только появился в Азербайджане, что наша республика должна идти по пути демократизации, по пути строительства демократического правового государства, создания демократического общества со всеми атрибутами демократии, с использованием опыта мировой демократии. Конечно, с учетом местных условий, национальных особенностей, национальных традиций.

Что касается экономики, то она, безусловно, должна быть рыночной, с предоставлением возможностей для инициативы, свободного предпринимательства. Возврата к старым экономическим принципам, старой системе быть не может. Так же, как и к старой социально-политической системе. Это мое убеждение. Я считаю, что всё это может вывести Азербайджан из экономического и социального кризиса. Будут, конечно, определенные трудности, но народ, я думаю, должен пережить их, чтобы выйти на свободное общество, свободную жизнь и свободную экономику. Вот модель, которая уже апробирована в экономически развитых странах. Применительно к условиям Азербайджана я намерен внедрять ее в республике и утверждать.

 

- Недавно азербайджанская печать опубликовала программное выступление премьер-министра Сурета Гусейнова, в котором он, в частности, сетует на то, что для проведения реформ и организации текущих дел его Кабинету министров не хватает полномочий. Как вы к этому отнеслись?

- Полномочий у Кабинета министров более чем достаточно. Но дело в том, что он не стоит на позициях проведения реформ. Более того, он больше стоит на позициях утверждения командно-административной системы. Он, по существу, против осуществления реформ. Кстати, премьер-министр открыто ведь не высказывает это, когда мы обсуждаем вопросы, а потом кто-то пишет в газеты от его имени какие-то материалы. Я думаю, общественность Азербайджана знает, кто за что.

- Вопрос, который часто всеми и на всех уровнях обсуждается: что вы думаете, Гейдар Алиевич, о реставрации экономического пространства в рамках СНГ? Каким вы его себе представляете, видите? В частности, я слышала, завтра-послезавтра будет решаться вопрос о создании Межгосударственного экономического комитета. Как с ним? Согласны ли вы с идеей Назарбаева об образовании союза евроазиатских государств?

- Азербайджан не входил в СНГ - вы знаете это. Он вошел в его состав в сентябре прошлого года. В июне я возглавил Азербайджанскую Республику, и мне пришлось несколько месяцев поработать, чтобы создать психологическую атмосферу в республике для присоединения к СНГ. В нашей стране в основном было очень негативное отношение к СНГ, и нелегко было, знаете ли, переломить психологию людей, И в парламенте Азербайджана, и в общественном мнении. Чтобы это стало волеизъявлением народа, я неоднократно ставил в парламенте вопрос о присоединении, он обсуждался общественностью, трудовыми коллективами, политологами, интеллигенцией. В результате удалось убедить наших людей в том, что необходимо, чтобы Азербайджан был в составе СНГ. Я получил такой мандат и 24 сентября подписал в Москве документы о присоединении республики к СНГ. Но вместе с тем, когда я ознакомился близко с деятельностью СНГ, почувствовал, что там еще, к сожалению, не все отработано, не все отрегулировано. Название "СНГ" есть, но хорошего механизма деятельности, взаимодействия нет. Появляются разные идеи, разные мысли, в том числе и предложения Нурсултана Назарбаева. Идея, заслуживающая внимания, но требующая, конечно, более внимательного изучения. Я не имел пока, к сожалению, такой возможности. Но в октябре у нас будет встреча глав государств. К тому времени, видимо, мы сможем выработать свои позиции в этих вопросах. Поэтому экономическая интеграция в рамках СНГ должна быть. Особенно необходимы очень тесные двусторонние отношения между государствами, входящими в СНГ. И СНГ, безусловно, обязано обеспечить эту экономическую интеграцию. Вместе с тем нельзя зацентрализовать это дело, опять пытаться создать какой-то центр, какой-то регулятор. Это неприемлемо. Поэтому я еще ничего не могу сказать об этом экономическом комитете, который сейчас где-то обсуждается.

-А вы его воспринимаете как центр?

- Он выглядит как центр. Поэтому надо еще вникнуть и разобраться в этом. То есть моя позиция: экономическая интеграция должна быть более эффективной. Она сейчас на низком уровне, но она не должна затрагивать суверенитет и экономическую независимость государства. Должно быть найдено здесь очень умелое сочетание, равновесие.

- Куда и как вы ориентируетесь в своих планах, надеждах и устремлениях: на Юг, на Запад, или на Север? 

- Я неоднократно заявлял: Азербайджан - государство независимое и открытое для всего мира. Россия - наш северный сосед, нас связывает двухсотлетняя совместная жизнь, очень многое другое. Дружеские отношения с Россией, экономические связи должны существовать. Если кто-то считает, что без этого можно обойтись, то он допускает ошибку. Но вместе с тем Азербайджан как независимое государство поддерживает и будет поддерживать равноправные двусторонние отношения со своими соседями: Турцией, Ираном, Грузией, с другими странами, которые входят в состав СНГ. К сожалению, с Арменией у нас сейчас война, но, я думаю, наступит мир. И конечно, с западными странами: Соединенными Штатами Америки, Европой... Независимое государство не должно ориентироваться в какую-то сторону, и я стою на позициях многосторонних связей.

-Бакинцы рассказывают, как вы создавали в семидесятых годах уникальный потенциал научно-технических кадров и многонациональной интеллигенции. Теперь же мы с величайшим сожалением и грустью наблюдаем утечку умов и талантов, которая, как мне кажется, нисколько не снижается. Напротив, набирает силу. В том числе и из вашей страны. Я знаю, скольких замечательных ученых, художников, композиторов она лишилась. От оставшихся я слышала горькие сетования на то, что уровень интеллигентности резко упал, общаться не с кем, русская и иностранная научная периодика перестала поступать даже в библиотеку Академии наук, в образовавшемся интеллектуальном вакууме нечем дышать... Когда воцарится, наконец, долгожданная мирная тишина, когда обстановка в вашей стране станет стабильной и спокойной, что вы предпримете для того, чтобы, во-первых, остановить эту утечку, а во-вторых, вернуть в Азербайджан подготовленные вами кадры? Тем более если вспомнить, что человечество стоит на пороге XXI века, который обозначен уже как информационный.

 

- Для меня этот вопрос очень тяжелый, вызывающий душевную боль. Да, люди, наверное, помнят, что я действительно немало сделал для того, чтобы этот интеллектуальный потенциал в Азербайджане создавался. И в науке, и в культуре, и в промышленности, и в сельском хозяйстве. Везде и всюду. Я посвящал этому всю свою жизнь. Это часть моей жизни, причем основная часть. Конечно, мне, может быть, больнее всех, что созданное сейчас в какой-то степени разрушилось, рассредоточилось. Но это ужеот меня не зависит. К этому привели процессы, которые происходили в последние шесть-семь лет. Я думаю, что научный, экономический, интеллектуальный потенциал Азербайджана жив и в самом Азербайджане и за его пределами. Даже в той же России. Огромное количество таких людей, которых я всвое время специально посылал на учебу в российские вузы, получили там образование, стали докторами, профессорами, остались там жить. Много наших специалистов и в западных странах. Я думаю, что, когда у нас экономические условия улучшатся, экономика будет развиваться, когда мы сумеем, хотя бы частично, избавиться от негативных явлений, которые сейчас наносят нашему обществу очень большой ущерб, этот потенциал соберется. Я оптимист - я в это верю.

-Потому что у вас прекрасная земля и богатые возможности...

- И земля прекрасная, и я думаю, что я сам тоже буду этому способствовать.

-По богатству сырьевых ресурсов Азербайджан нередко сравнивают то с Кувейтом, то с Клондайком. Однако народ республики бедствует, скатившись уже на грань нищеты. Особенно страдает интеллигенция, как морально, так и физически, поскольку не умеет найти себе способы зарабатывать средства для жизни и творчества. Это ее особенность. Как вы думаете решать эти социальные проблемы?

 

- Социальные проблемы в основном будут решаться путем осуществления экономических реформ. Их проведение позволит поднять уровень производства, а это улучшит экономическое и финансовое состояние республики. И все это приведет к постепенному улучшению жизни.

-Вы много видели в жизни, Гейдар Алиевич, многое пережили. Вспоминаю интервью, которое вы дали "Литературной газете" году, кажется, в восьмидесятом. Оно вызвало огромный резонанс и у нас, и, насколько я в курсе, за рубежом. В частности, мы узнали тогда, что по вашей инициативе впервые в Союзе был создан Центр по изучению общественного мнения, который в том числе занимался и прогнозированием. Тогда это казалось невозможным, удивительным - мысли, связанные с будущим...

- А будущее, как видите, подтверждает, что они были правильными.

- Вот и сейчас вы на ответственнейшем посту и, я думаю, у вас вряд ли находится свободная минута. Но если она все же случается - о чем вы мечтаете, о чем думаете? Как представляете себе ближайшее будущее, скажем, до двухтысячного года и как дальше, за перевалом? Скажите, пожалуйста.

 

- Пережил я действительно многое. Но и сейчас, когда я вновь, вторично, стал во главе Азербайджана уже как независимого государства, у меня одна цель: вывести свой родной народ, свою родную республику из тяжелого состояния. Я только об этом мечтаю, у меня в жизни нет каких-то других планов, других желаний. Свободных минут у меня почти не бывает. Видите, даже здесь, в самолете, мы обсуждали с коллегами вопросы, и когда я с ними закончил, пригласил вас, а буквально через десять минут мы уже приземлимся в Москве. Поэтому свободного времени у меня практически нет. Я все время в раздумьях, мой мозг от мыслей почти никогда не отключается.

- Кстати, за глаза ваше деловое окружение, да и в народе, вас называют супер-компьютером. Говорят, память у вас блестящая.

- ...но главная мысль - это вывести Азербайджан из тяжелого положения. Если мы сумеем положить конец войне, если сумеем установить прочный, долговременный мир, то, думаю, к двухтысячному году Азербайджан придет совсем в другом облике. Я в это верю. Дай Бог, чтоб это было.

- Спасибо за беседу.

 

Беседу вела Антонина Галаева,

Газета "Деловой мир", 20 сентября