Наш уважаемый  гость  Ведуд Муаззин!

Уважаемые дамы и господа!

Сегодня в нашей общественно-куль­турной жизни происходит большое событие. Мы открываем для себя худож­ника Исламской Республики Иран. Эта церемония – открытие выставки. Но эта выставка открывает перед азербайджанской общест­венностью иранского художника, тебризского художника, ардебильского худож­ника, тегеранского художника Ведуда. Она открывает его для деятелей ис­кусств Азербайджана, для всего Азербайджа­на. Это знаменательное событие.

Живопись, изобразительное искусство в Азербайджане прошли большой путь развития. Азербайджан периодически дарит миру выдающихся художников, начиная с Бахруза Кенгерли и Азима Азимзаде, создавших прекрасные произведения. Некоторые из них ушли из жиз­ни, а иные и сегодня занимаются творче­ством. Мы всегда гордились этим. Я бы мог назвать всех этих художников. Но это займет много времени. Так как, только в последний раз присваивая почетные звания азербайджанским художникам, подписывая Указ об этом, я убедился в том, что ни в од­ной другой сфере столько людей не получало почетных званий. Это были те, кто не получил почетных званий. А сколько тех, кто получил. Поэтому я знаю, что азербайджанские художники в этот период, то есть со дня обрете­ния нами независимости, несмотря на имеющие место в нашей жизни большие перемены, трудности, проблемы, по­стоянно работали, демонстрировали на выставках свои произведения. Знаю, что здесь приобретают многие произведения азербайджанских художников - их покупают как наши граждане, так и туристы или же люди, прибываю­щие в Азербайджан из Европы с раз­личными целями. Если европейцы приоб­ретают произведения азербайджанских художников, то это уже является боль­шим событием, ведь Европа, естественно, жила и сейчас живет в своем духе классики. Это наш большой успех. Я вижу там Таира Салахова. Он является одним из самых талант­ливых и выдающихся художников Азербайджана. Вот уже много лет в Москве - в прошлом СССР, ныне - в России он является вице-президентом Академии художеств, входит во все имеющиеся там структуры и занимает руководящие должности. Все это - наше культурное достояние, достояние нашего народа. Сегодня я хотел  еще раз выразить свое мнение об этом, и желаю, чтобы наши азербайд­жанские художники, адаптируясь к новым условиям, но, не за­бывая при этом особенностей азербайджанской школы живописи, и впредь создавали все новые и новые произведения.

Знаете, каждому художнику необхо­димо повышать уровень создаваемых им произведений. Вместе с тем, напи­санная им картина не должна произ­водить впечатления его оторванности от своего народа, своей земли, Роди­ны. Думаю, что наш Союз художников, наши художники будут следовать этому принципу.

Но сегодняшнее событие, еще раз повторяю, очень знаменательное. Я знал, что в Иране в целом, конечно же, издавна существовала большая школа живописи. Произведения Султа­на Мухаммеда, его искусство миниа­тюры свидетельствуют об успехах Азербайджана в области этого искус­ства еще 500 лет назад. Султан Му­хаммед заложил основу этого. Но и позже в Иране и Азербайджане созда­вались прекрасные произведения в этом стиле. Прекрасные произведе­ния... Например, сейчас раз­личные наши организации издают журналы, книги. Когда в них публикуются фото­копии произведений миниатюры, эти книги и журналы становятся ценнее. Так как это весьма оригинальные про­изведения. Искусство миниатюры - весьма оригинальное искусство.

В свое время, по-моему, в 1981 го­ду мы провели здесь большое заседа­ние Академии художеств СССР. Сюда приехали выдающиеся художники. Чем мы гордились тогда? Да, в Европе издавна существовали школы самобытного стиля - Рафаэль, Микеланджело, Тициан, Ру­бенс и другие. Так же и русские ху­дожники. Мы же гордились тем, что у нас есть также школа миниатюры, созданная Султаном Мухаммедом. Она была встречена здесь с большим интересом.

Мне казалось, что в Иране существует только искусство миниатюры. Я не знал, что есть и подобные произве­дения живописи. В Иране ткут ковры. В 1996 году мы находились в Тегера­не, в зале, где проводилось заседание Организации Исламская Конференция, был вывешен вытканный на ковре пор­трет Хомейни. Я, может быть, раз пятнадцать подходил к этому ковру. Во-первых, хотел увидеть Хомейни, а во-вторых, этот вытканный на ковре пор­трет не был произведением миниатю­ры. Он восхитил меня. Не знаю, был ты там или нет. Я подозвал посла и сказал ему: Посмотри, на ковре надо создавать вот такие произведения.

Это произведение, действительно, бы­ло создано на очень высоком уровне. Я думал, что оно создано только на ковре. Я не знал, что в Иране, в иран­ском Азербайджане есть такие произ­ведения, не знал, что сын Азербай­джана, сын Ирана, прекрасный юноша смог создать такие произведения. Естественно, это свидетельствует о его врожденном таланте. Я так понял, что у него не было таких выдаю­щихся учителей. Да, у нас был художественный техникум, сейчас функциони­рует Академия художеств. Обычно там художников учат, как писать, как создавать картины. У него же не было ничего, никто его не учил. Его учителем, на­ряду с врожденным талантом, была ув­леченность этим занятием, интерес к нему.

Я бывал на многих выставках. Каж­дая из них имеет свое место. Не хо­чу сравнивать и отмечать, какая из них лучше. Нет. Но сегодняшняя выставка произвела на меня огромное впе­чатление. Каждое из этих произведе­ний свидетельствует о том, каким большим талантом обладает наш друг, молодой художник. Вместе с тем, это показывает, какой он самоотвержен­ный человек.

Там есть небольшое произве­дение. На небольшом пространстве он создал такое произведение о Шуберте, что диву даешься, как можно создать такое.

Я очень рад. Как вы знаете, я не располагаю достаточным временем для посещения таких выставок. Но мне со­общили о твоем приезде и открытии здесь твоей выставки. Вчера меня также вкратце проинформировали о работах, которые будут представлены на выставке. Несмотря на то, что сегодня у меня очень много дел, я посетил эту выстав­ку. Я внимательно ознакомился с каждым произведением. Посмотрел все картины. Порой бывает так, что, придя на выставку, смотришь пару работ  и чувствуешь, что общее представление уже сложилось. Здесь же дело не только в общем представлении. После того, как я посмотрел несколько произведений, у меня уже сложилось представление. Но здесь я хочу озна­комиться с каждой работой. Хочу увидеть ее особенность, естественность. Поэтому я уже много времени нахожусь здесь. Но я рад, что потратил на это время. Рад, что увидел эту выставку.

Значит, азербайджанский народ, - и в ныне независимом Азербайджане, и в Иране, весь иранский народ об­ладает большим талантом. Сегодня мы не можем разобраться в том, кому же принадлежит Шахрияр. Естественно, Азербайджану. Но, в то же время и Ирану. Кому принадлежит Хатаи? Ира­ну и Азербайджану. Этот список мож­но продолжить.

Ведуд также гражданин, художник Ирана, но, вместе с тем, азербайджанец. Значит, в Иране много национальностей, в том числе азербайджанцев. Азербайджанцы вос­питали художника, таким вот образом демонстрирующего свой талант, созда­ющего произведения в европейском стиле, который до сих пор не был при­сущ восточному миру.

Мой дорогой друг, поздравляю те­бя. Я получил огромное удовольствие от твоих произведений. Думаю, что здесь будет много посетителей, проявляющих интерес к выставке. Ты мо­лод. Сколько тебе лет?

Ведуд Муаззин: Мне 41 год.

Гейдар Алиев: 41 год... Самый прекрас­ный возраст. Так как я прожил все эти годы. Это самый лучший возраст. По­этому не теряй времени, продолжай свое дело. Ты хорошо поешь, у тебя приятный голос. Мне понравился и «Сегях» в твоем исполнении. Это то­же было неплохо. Пой иногда, чтобы получать вдохновение. Но больше вре­мени посвящай этому занятию, потому что это важнее пения. Певцов много. Их много и по ту, и по эту сторону. А вот людей, создающих такие произве­дения, не так много. Особенно в Ира­не. Верно? Я прав, господин посол?

Ахад Газаи (посол Ирана в Азер­байджане): Да.

Гейдар Алиев: Поздравляю тебя, желаю здоровья. Я признателен тебе и за посвященное мне произведение, хочу сказать, что это очень ценная работа. То есть она представляет ценность с точки зрения мастерства художника. Благодарю тебя.

Спасибо.

Газета «Бакинский рабочий», 10 октября 2002 года