ТРУДЫ / КУЛЬТУРА

Из беседы Президента Азербайджанской Республики Гейдара Алиева с видными исполнителями - народными артистами Муслимом Магомаевым и его супругой Тамарой Синявской - Президентский дворец, 27 июля 1999 года


Гейдар Алиев: Вы производите прекрасное впечатление. Очень хорошо спели на концерте, я очень рад. Рад, что Вы в хорошей форме, хо­рошо поете и продолжаете свое дело. 

Муслим Магомаев: Мы специально прие­хали на концерт, чтобы позд­равить Гейдара Алиевича. Спонтанно, без подготовки, и все переживали, как мы выступим без репетиции. 

Гейдар Алиев: Напрасно. Вы не в пер­вый раз выступаете с этим оркестром, а потому не думаю, чтобы у Вас что-то могло бы не полу­читься. Вы прекрасно выступили. Вы знаете, что эта песня всем нам очень нравится, а мне - особенно. Она была очень кста­ти в этот день. 

Муслим Магомаев: Гейдар Алиевич, боль­шое спасибо за книгу. Я на­стоял, чтобы в предисловие Святослава Бэлзы были включены и мои слова. В нем я сказал о своем отно­шении к республике, о том, что даже сейчас республика, Прези­дент Азербайджана поддер­жали меня в момент издания этой книги российской фир­мой «Вагриус», помогли из­дать ее на качественной бумаге. Министры обещали выпустить ее ко дню моего рождения. Вы знаете, что многие отрыв­ки из этой книги были опубликованы в газете. 

Издательство «Вагриус» начало издавать серию мемуаров выдающихся политичес­ких деятелей планеты и про­сило меня, ес­ли у Вас на то будет желание, предложить Вам выпустить Ваши мемуары. Я им сказал, что не знаю, насколько у Президента Гейда­ра Алиева будет время зани­маться мемуарами. Но Вы знаете, что они выделяют че­ловека, которому Вы в любое свободное время диктуете, после чего тот составляет книгу. Полагаю, что это не первое такого рода предло­жение Вам. 

Гейдар Алиев: Начиная примерно с 1988 года, с того времени, как я ушел в отставку, ко мне неоднократно обращались - сначала в Москве, потом уже из западных стран, из США. Помню, приехали сюда люди из Соединенных Шта­тов Америки, 10 дней сидели здесь в надежде на то, что можно будет договориться. Причем, говорили, что будут выпускать это в ка­ких-то издательствах, они очень в этом заинтересованы. Ко мне много обращались. Но, к сожалению, времени у меня на это нет. Я удивляюсь, как это, работая, люди пишут ме­муары? Удивляюсь, как человек, находясь примерно на таком посту, как я, пи­шет одну, вторую книгу. Как он пишет, когда пишет? Я спросил об этом одного очень видного деятеля. Он сказал: Знаете, я встаю в пять часов утра, до шести, восьми часов пишу роман, а потом еду на работу. Думаю, что это возможно, но поверить в это трудно. 

Муслим Магомаев: Это делается очень просто - он встает часов в пять-шесть утра, включает диктофон и записывает свои воспоминания. 

Гейдар Алиев: Я тоже мо­гу пользоваться диктофоном. Сейчас им все пользуются. Но для этого нужно время. 

Муслим Магомаев: Вы до сих пор дали столько интервью. 

Гейдар Алиев: Я вынуж­ден давать интервью на ту, иную, третью тему. Куда бы я ни поехал, везде спра­шивают, везде просят. Очень многие просят, просто вре­мени нет. Так что, наверное, я из тех политических деяте­лей, которые так и не смогут опубликовать свои мемуары. Хотя я прекрасно знаю, что сейчас я уже из тех оставшихся в живых людей, - я беру в широком масштабе, - который знает, что то, что он может передать общественности, никто другой, может быть, и не в состоянии. В том числе о Кремле, о многом другом. Возможно, Аллах поможет мне это сделать. Но для меня это не проблема. Для меня проблема - моя работа, мое дело. Этим я за­нимаюсь. 

Муслим Магомаев: Хоте­лось бы почитать Ваши ме­муары. 

Тамара Синявская: О, да, это был бы такой роман, та­кая бомба! 

Муслим Магомаев: Осо­бенно, если Вы откровенно разговоритесь, откроете все, что есть, то это... 

Гейдар Алиев: Я всегда искренен. 

Муслим Магомаев: Вы прекрасно выгляди­те, мы всегда думаем о Вас. Впрочем, не только мы, даже наши друзья в России, артисты Большого театра... 

Тамара Синявская: Думают с ува­жением, почтением и любо­вью. 

Гейдар Алиев: Передавайте всем им от меня привет и мои добрые пожелания. Спасибо. Да, много людей, с которыми в период прежней работы здесь и в период работы в Москве мы встречались, бы­вали вместе, решали вопро­сы. Мы хорошо знаем друг друга, хорошо относились друг к другу. Я и сегодня ко всем им очень хорошо отно­шусь, особенно к деятелям искусства и литературы. К этим людям я всегда испытывал симпатию. 

Тамара Синявская: Наверное, в душе Вы все-таки артист. 

Муслим Магомаев: В своей книге я очень многое пишу о том, как Вы принимали здесь участников Дней россий­ской культуры в Азер­байджане, приезд Большого театра. Моя глава называет­ся «Поезд Алиев». Знаете, почему «поезд»? Потому что, помните, когда мы с Тамарой только поженились, нам предложили сесть в поезд и проехать с Вами до Тулы. 

Гейдар Алиев: Я вам ска­зал - до Баку, а Вы сказали до Тулы. 

Муслим Магомаев: Я начал писать Ваш портрет. Но потом я узнал, что Никас Сафронов, Таир Салахов и другие писали Ваш портрет - у Вас много портретов. И я ре­шил: ну что я - певец буду рисовать портрет? Даже неудобно. Если уж нарисую, то для себя. И вот нарисо­вал. Коллеги смотрели... 

Тамара Синявская: А ты не говори, пусть Гейдар Алиевич сам оценит. 

Муслим Магомаев: Я просто говорю, что Таир Са­лахов, Никас Сафронов смот­рели. 

Гейдар Алиев: Смотрели? 

Муслим Магомаев: Да, сказали, что получилось неплохо. 

Тамара Синявская: Не­много нервничали. 

Муслим Магомаев: Так что, я покажу. Если понравит­ся, буду счастлив. Заранее предупреждаю, что я нарисо­вал даже не Вашу внеш­ность, а Ваше внутреннее со­стояние. 

Тамара Синявская: Душу. 

(Муслим Магомаев пред­ставил Президенту Гейдару Алиеву свою работу.) 

Тамара Синявская: Это тот Гейдар Алиев, с которым мы познакомились в 1972 го­ду. 

Гейдар Алиев: Тогда я был моложе. Знаете, неудоб­но говорить о своем портре­те, но, в принципе, хорошо. Спасибо. Главное, что Вы взялись за это, вложи­ли большой труд, сде­лали это с душой. Портрет получился очень хороший. Конечно, меня очень мало кто видит в домашней обста­новке. Вы-то как раз видели больше всех. 

Муслим Магомаев: Знае­те, Гейдар Алиевич, компли­мент достается Вашему фотографу, ко­торый сделал Вашу фото­графию. У меня в комнате бы­ло много Ваших фотографий. 

Я срисовывал сразу с несколь­ких. Нет ни одной фотогра­фии, похожей на этот порт­рет. Это собирательный об­раз. Я внес что-то свое. Иными словами, копировать я вооб­ще не умею. 

Тамара Синявская: Не знаю, как Вам, мне очень нравится. 

Гейдар Алиев: Хороший. Спасибо, Тамара. Ты, навер­ное, вдохновляла его? 

Тамара Синявская: А как же, подсказывала.

Гейдар Алиев: Без вдох­новения он не смог бы. Те­перь у меня будет живописная работа Муслима Магомаева. Там написано твое имя? 

Муслим Магомаев: Я не написал, потому что вдруг Вам не понравится. 

Гейдар Алиев: Ты - выдающийся пе­вец, музыкант с большой славой, как и Тамара. Но сейчас ты открываешь в себе другие таланты. Правда, не только сейчас. Помню, когда в юные годы ты начал петь, о тебе вышел фильм. Его показывали по телеви­дению, я видел, как ты ри­совал, ваял, лепил. 

Я смотрел этот фильм. Но вот открылась еще одна грань твоего таланта. А мо­жет быть, еще что-то рас­кроется. Мне это приятно, дорого, особенно потому, что ты, в общем-то, не зна­чишься как профессиональ­ный художник, ты певец и музыкант, а написал хоро­шую вещь. 

Тамара Синявская: Гейдар Алиевич, у Вас пре­красная компания - Джузеппе Верди, Петр Ильич Чайковский, Александр Сер­геевич Пушкин, Гейдар Алиевич Алиев. 

Гейдар Алиев: Он до этого их нарисовал? 

Тамара Синявская: Нет, он Вас нарисовал и после этого у него пошло. Пушки­на нарисовал к его юбилею, потом на Рахманинова пере­шел, потом - на Чайковско­го. На него нашло какое-то вдохновение. 

Гейдар Алиев: Значит, это раскрыло его талант. 

Тамара Синявская: Это Вы его раскрыли. 

Гейдар Алиев: Это инте­ресно. Конечно, я все помню и все ценю. И эту песню «Азербайджан», кото­рую ты в свое время посвя­тил мне, я очень ценю. Нотная тетрадь с твоими записями лежит среди моих книг. Так что, история будет пользоваться этим. А теперь написал эту картину. 

Муслим Магомаев: Но это для дома.

Гейдар Алиев: Ну, по­нятно, что для дома. 

Тамара Синявская: Это называется дачный вари­ант. 

Гейдар Алиев: Ну поче­му? Я могу отдать и в... 

Муслим Магомаев: Пом­ню, что эта тенниска была в полоску. Сначала я сделал в полоску, но потом стер, так как мне показалось, что это немного чересчур, надо поскромнее. 

Тамара Синявская: Переодел Вас. Что Вы хотели сказать сейчас, Гейдар Алиевич, что Вы передади­те портрет в музей? Никогда. 

Гейдар Алиев: Нет, я не отдам. Ну, а если будет в музее? Это не хуже, так как дома я один его буду видеть, а в музее многие люди увидят. 

Муслим Магомаев: Это Ваше дело. Я подарил его Вам, а как распорядиться... 

Гейдар Алиев: Картина принадлежит мне, и где она будет - это мое дело. 

Муслим Магомаев: Я привез слайд с этого порт­рета, специально сделал. 

Гейдар Алиев: Еще раз спасибо Вам за внимание ко мне, за то, что я всегда ис­пытываю к вам чувство люб­ви и внимания, Вы это знае­те. 

Муслим Магомаев: Спа­сибо, Гейдар Алиевич, не буду Вас задерживать. Мы и без того отняли у Вас вре­мя. Надеюсь, что мы с Вами еще переговорим хотя бы по телефону. 

Газета «Бакинский рабочий», 28 июля 1999 года