Александр Проханов: Гейдар Алиевич, теперь уже ясно, что еще один период в новейшей истории Азербайджана закончен. Полуторагодовое "царствование". Народного фронта завершилось как бы в одночасье. Оно растаяло, словно дым. Как вы это объясняете? Чем был этот период для Азербайджана?
Гейдар Алиев: Это были черные дни, разрушение республики. Они разрушили все: хозяйство, мораль, психологию. Самое страшное - люди перестали трудиться. Исчезла сама возможность труда. Вы знаете, в Ленкорани на пустырях, в пустыне мы создавали великолепные овощные плантации. Это место называлось "всесоюзным огородом". Там созревали замечательные ранние помидоры, огурцы, другие бахчевые культуры, и все это посылалось в Норильск, на Урал, в Москву. Республика получала колоссальный доход, а индустриальные центры России - замечательные овощи. Помню, президент Финляндии Урхо Кекконен приезжал в эти места на отдых и восторгался плантациями. Где они сейчас? Все заброшено - опять пустырь и пустыня. Люди без работы...
Или виноград. Алексей Николаевич Косыгин очень помогал виноградарям. Мы довели производство винограда до 2 миллионов тонн в год. Апшеронский виноград - самый сладкий из всех сортов, что я знаю. На Апшероне сухие, огненные песчаные почвы, виноград ложится на эти горячие земли и выливает их жар, их сладость. Все погибло! В этом году мы соберем едва 400 тысяч тонн…
Люди перестали трудиться, а чтобы прожить, занялись мелкой торговлей. Иран близко, Турция близко. Закупают редкими партиями какой-нибудь никчемный товар и торгуют. Но не производят!.. Наполовину встал Сумгаитский химический! Резко упала добыча нефти!.. Пришедшие к власти - не хозяйственники, не управленцы, не политики! Младшие научные сотрудники, писатели, они не понимают государства!.. К тому же они начали со слов о свободе и справедливости, а кончили повальным воровством! Народ разочаровался в них! Только разъезжают на дорогих "мерседесах" и говорят, говорят, говорят! Много безнравственных, много прямых воров!..
И, конечно, Карабах! Они не выиграли этой войны, они не погасили конфликт политически! Мы потеряли много селений, много земель! Вчера у меня был один председатель колхоза. "Конечно, - говорит, - ужасно, что мы потеряли там тысячи голов скота, тысячи гектаров земли, но самое страшное - мы потеряли могилы наших отцов! На этих могилах враг празднует свою победу!"
В феврале я встречался с Эльчибеем. Мы говорили восемь часов. Я сказал ему: "Такая политика обречена!" Он заявил легкомысленно: "Мы учимся управлять. Пусть неопытные набирают опыт. Если не наберут, мы их сместим и заменим". Я сказал: "Разве можно экспериментировать над народом?" Это кончилось прямым преступлением в Гяндже, кончилось кровью. И народ их отверг!..
Александром Проханов: Я знаю, в Нахчыване, в крохотной республике, вам удалось сохранить порядок, сохранить достойный уровень жизни. Чем для вас было ваше, если так можно выразиться, "нахчыванское изгнание"?
Гейдар Алиев: Один из новоявленных лидеров Народного фронта заявил по телевидению: "Если надо, я поеду в Нахчыван и пущу Алиеву пулю в лоб!" На меня два раза организовывали покушение, два раза хотели убить. Не удалось! Ради того, чтобы расправиться с Алиевым, они устроили блокаду Нахчывана. Нас лишили поставок продовольствия, нефти. Отключили всю энергетику. У нас начался холод и голод. Младенцы умирали в больницах от холода. Люди стали вырубать сады на топливо. 70 процентов фруктовых деревьев было вырублено, чтобы обогреть жилища. Но я выжил, и народ выжил.
У меня сложились дружественные личные отношения с иранскими и турецкими руководителями. Президент Ирана прислал в Нахчыван свой самолет, я полетел в Тегеран и договорился о помощи. Мы построили ЛЭП и стали получать энергию из Ирана. Так же и топливо, и продовольствие... Президент Турции Демирель сам предложил мне кредит в 100 миллионов долларов. Тоже прислал свой президентский самолет, и я побывал у него в Анкаре. Я построил дорогу в Турцию, мост через реку и наладил снабжение товарами. Но мое главное достижение - я избежал вооруженного конфликта с Арменией. Было очень острое положение, были крайние моменты, но я нашел выход, и крови на нашей земле не было. Я жил очень скромно, умеренно, в тяжелых бытовых условиях, как и мой народ. Но мы выжили и сохранили благополучие. Ко мне часто приезжали люди из Баку, уговаривали вернуться в политику. Но я не хотел. Не хотел ввязываться в политику Народного фронта, которая вела к катастрофе...
Александром Проханов: Но ведь вы сейчас лидер партии "Новый Азербайджан". В ней, я знаю, уже 100 тысяч членов. Вы все-таки вернулись в Баку, вмешались в политику, и вместе с вами - ваша партия?
Гейдар Алиев: Я приехал сюда не как лидер партий. И приехал сюда с огромной неохотой, не сразу, под большим давлением не столько людей, сколько обстоятельств. Я приехал сюда, когда понял, что мой народ стоит на пороге гражданской войны. А это конец народу, конец государству! Я не мог не приехать. Повторяю, я приехал сюда не с партией, а один, по зову собственного сердца, чтобы помочь моему народу избежать самого страшного.
Александром Проханов: Я знаю, вас звал лично Эльчибей, Вас призывал Народный фронт. И теперь вы его устранили из политики. В этом нет противоречия?
Гейдар Алиев: 4 июня произошли события в Гяндже. Преступники пытались разоружить корпус Сурета Гусейнова, пытались его убить. Не вышло! Танки Сурета двинулись в Баку. Эльчибей понял, что проиграл, потому что офицеры армии и МВД отказывались воевать с Суретом. Народный фронт понял, что приходит конец и народ их просто растерзает. Тогда Эльчибей решил пригласить меня, чтобы я спас положение. Он звонил мне в Нахчыван, но я не брал трубку. Он снова звонил, но я не брал. 7 июня они из Баку прислали самолет. Я разговаривал по телефону с Эльчибеем и отказался приехать в Баку. 9 июня войска Сурета находились в 100 километрах от Баку. Его люди были оскорблены, говорили: "Если придем в Баку, будем вешать преступников на фонарях!" Эльчибей снова прислал за мной самолет, умолял прилететь. Я согласился.
Признаюсь, мне страшно было лететь в катастрофу, но я понимал, что должен лететь, ибо решалась судьба народа. Прилетел; и мы беседовали с Эльчибеем несколько часов. Он предложил мне пост премьер-министра, который все еще занимал его соратник Панах Гусейнов. Я отказался. Они все собрались у Эльчибея и слушали меня. Я высказал все, что думаю об их преступном правлении. Иса Гамбаров не выдержал и сказал: "Мы думали, вы нам дадите совет, а вы произнесли нам обвинительное заключение!" Так оно и было.
11 июня Иса Гамбаров подал в отставку с поста Председателя Верховного Совета, и депутаты предложили мне занять этот пост. Я отказался. Меня продолжали уговаривать.
Я сказал: "Отложим на несколько дней сессию, я хочу повидаться с Суретом Гусейновым". Я не был с ним знаком прежде и прилетел к нему в Гянджу. Мы говорили с ним целую ночь. Утром он повез меня по городу, и я увидел следы боев, разрушенные строения, обгорелые жилища. Я видел следы преступления. Я вернулся в Баку, принял предложение Верховного Совета и 15 июня был избран на пост председателя. Я сделал это только с одной целью - предотвратить гражданскую войну.
16 июня войска Сурета встретились с воинскими формированиями Народного фронта. Был бой, были убитые. Я не мог допустить братоубийства, и так за эти годы пролились реки народной крови. Я договорился с Суретом, что его войска не войдут в Баку, в столице не будет боев. Что было потом, вы знаете. Итог - комиссия по расследованию событий в Гяндже, вывод комиссии: Народный фронт в лице его лидеров совершил преступление. Затем сессия меджлиса. Лишение депутатского иммунитета главных виновников, их арест. Вот так я вернулся в Баку.
Александром Проханов: Как же действовать дальше? Страна разорена, общество расколото, деморализовано. Какая идея сплотит народ? Какая философия, какая идеология объединят измученное общество? Вы в недавнем прошлом носитель коммунистической идеи, но ее уже нет. Только что рухнула идея либеральная, которой оперировал Народный фронт. Какая идея будет принята людьми?
Гейдар Алиев: Только идея национального согласия и никакая другая! Неважно, к какой ты партии принадлежишь, сколько тебе лет, каково твое состояние. Только общенациональное согласие отодвинет нас от страшной черты. Это понимает народ, понимают военные, коммерсанты, директора предприятий. Мы не станем никого преследовать. Если ты либерал, если ты член Народного фронта, тебя не будут преследовать. Служи народу, жертвуй собой для народа. Вот идея, вот философия! И эта идеология, я думаю, будет сформулирована людьми литературы и искусства, религиозными проповедниками!
Александром Проханов: Как прореагировала официальная Россия на события в Баку, на ваше возвращение в политику?
Гейдар Алиев: Пока никак. Только Руслан Хасбулатов поздравил меня с избранием на пост Председателя Верховного Совета. Официальная Москва молчит. Народный фронт вел антирусскую политику, делал все, чтобы не происходило сближение России и Азербайджана. Похоже, это устраивало и Москву. Вы знаете мое отношение к России. Азербайджан связан с Россией экономически, культурно, геополитически. Мы не просто соседи, у нас одна история. Я повторяю: сегодняшние отношения с Россией меня не удовлетворяют, но я убежден в их неизбежном развитии.
Александром Проханов: Как быть с разрушенным народным хозяйством? Какую экономическую модель вы намерены выдвинуть? Ведь именно социалистическая модель обеспечила Азербайджану процветание.
Гейдар Алиев: Возрождение нашего хозяйства я вижу через призму рыночных отношений. Все формы цивилизованного рынка: предпринимательство, коммерческие банки, инвестиции иностранного капитала, в том числе и того, что накоплен в странах СНГ. На азербайджанский рынок открыта дорога всем, кто хочет сотрудничать взаимовыгодно. Народный фронт распродал богатства Азербайджана - золото, нефть, продукты - на абсолютно невыгодных для народа условиях. Должно быть, велики были взятки.
Я приказал приостановить контракты с крупнейшими мировыми нефтяными компаниями, показавшиеся мне сомнительными. Поднялся большой шум в мировой печати. Я принял представителей компаний и сказал: "Это не расторжение контрактов. Мы проведем экспертизу, и если она выявит взаимную выгоду, контракты получат развитие".
Александром Проханов: Гейдар Алиевич, вам 70 лет. Вы умудренный жизнью политик, со своим особым опытом, особой жизненной драмой. Сурету Гусейнову 34 года. Он в политике новичок. Его вынесла на высшие роли в стране национальная трагедия, война. Как вы взаимодействуете? Как сложились ваши психологическое взаимодействие, совместная политическая практика?
Гейдар Алиев: Сурет Гусейнов - храбрый военный. Он обладает авторитетом в вооруженных силах. Солдаты и офицеры ценят в нем отвагу, волю, чувство справедливости. До этого он был директором крупного завода в Евлахе. Значит, он производственник, знает проблемы экономики. Я предложил ему пост премьер-министра и уверен: мы будем работать локоть к локтю. Я буду делиться с ним всем опытом, которым располагаю. Но, конечно же, главная проблема для нас - это опытные работники, умные, честные специалисты.
Газета "Азербайджан", 17 августа 1993 года